Вадим ПАНОВ. КОРОЛЕВСКИЙ КРЕСТ

Анонс

     Никиту Крылова, совладельца одного изкрупнейших московских казино, трудно поразить чем-либо, относящимся к мируазартных игр. Однако нашлось некое обстоятельство, ввергшее его взамешательство, - обычная с виду колода карт...

     Но то, что дико для обычного, дажеискушенного чела, вполне естественно для любого из читателей Вадима Панова,прекрасно осведомленных о неиссякаемом источнике тайн и загадок на территориисовременной Москвы...

     Захватывающая история Колоды Судьбы,созданной знаменитым графом Сен-Жерменом, поломавшей планы Наполеона Бонапартаи ставшей предметом вожделения мятежных вампиров из клана Саббат, - в новомромане Вадима Панова, продолжающем знаменитый цикл «Тайный Город»!

ПРОЛОГ

Италия, Рим

     Палаццо Пинелли, изящный трехэтажныйособняк на одной из улочек Рима, принадлежал старинному аристократическому родуи ни разу, с самой своей постройки в середине XVIII века, не менял хозяев.Волнения, войны, диктатура... Что бы ни происходило в Вечном городе, кто бы имни правил, чьи бы солдаты ни маршировали по старинным камням - особняк всегдаоставался домом зажиточной флорентийской семьи. Подчеркивал крепостьитальянских традиций, олицетворял связь современности и седой старины. Годы,десятилетия, века - время не властвовало над каменными стенами, лишь придавалоим налет благородной седины. И даже когда дела Пинелли шли неважно, когда сбольшей части окон не снимались ставни, а прислуживала в палаццо всего однаслужанка, окрестные жители с уважением продолжали кивать господам: «Бон джорно,граф!», «Бон джорно, графиня!» И пусть на полуострове давным-давно республика,пусть появились новые хозяева жизни, пусть разбогатели дети грузчиков и бандитов,неподдельное уважение к аристократам сохранилось в душах римлян.

     Сейчас же, как понимали соседи, делаПинелли шли прекрасно: дом заботливо отреставрирован, хозяин ездит на роскошном«Феррари» и едва ли не каждый вечер устраивает приемы, на которые съезжаютсяважные господа. Лиц дорогих гостей любопытные соседи никогда не видели, нолимузины и многочисленная охрана говорили о том, что Пинелли летает на самомверху. И вот бы удивились честные горожане, узнав, что блистательный графзанимается не чем иным, как азартными играми, а в старинном палаццо размещаетсяэлитное казино, лучшее заведение Рима, попасть в которое могут лишь избранные.У Пинелли не появлялись случайные люди, не стояли «однорукие бандиты», непроводились боксерские поединки. Большие люди играли в палаццо на большиеденьги, отдыхали, общались, и, разумеется, за безопасностью значимых персонследили самым тщательным образом.

     Обычно машины въезжали в маленький дворики, высадив или забрав хозяев, уезжали - размеры не позволяли устраивать внутрипалаццо парковочную площадку. Но многие посетители Пинелли пренебрегали этимправилом, предпочитая выходить через главные двери и садиться в автомобили наулице.

     - Барон Александр выйдет сам.

     - Вас понял.

     Два черных «Мерседеса-600» с сильнотонированными стеклами проехали мимо ворот и плавно остановились. Первый -напротив дверей, второй чуть позади, и из него вышли телохранители, четверомужчин в одинаковой темной одежде. Плащи, костюмы, ботинки, сорочки, галстуки -на телохранителях не было ни одного светлого пятна, только черные и темно-серыетона. И на каждом - солнцезащитные очки, неуместные, мягко говоря, в глухойпредрассветный час, когда вечные камни еще укрывает непроглядная ночная тьма.

     - Шесть секунд!

     Два телохранителя встали позадизамыкающего «Мерседеса», двое других прошли по улице и заняли позицию передпервой машиной.

     - У нас тихо!

     - У нас тихо!

     - Барон Александр выходит.

     Дверь особняка отворилась, и на улицунеспешно вышел худощавый, среднего роста господин с очень резкими чертами лица.Черный плащ старинного покроя, цилиндр, трость с резным набалдашником - можнобыло представить, что сегодня в палаццо проходит бал-маскарад и гость нарядилсядворянином начала века. Под небрежно расстегнутым плащом виднелись фрак, белаясорочка со стоячим воротничком и необычайно крупный рубин, скрепляющий пышныйгалстук.

     Глаза господина скрывали черныесолнцезащитные очки.

     Барона сопровождала высокая женщина визящном шелковом плаще и шляпке с вуалью. Можно было видеть лишь нежную линиюподбородка и маленький рот.

     Господин улыбнулся, бросил несколько словкому-то в холле, вполне возможно, хозяева лично провожали дорогого гостя, и,поддерживая спутницу под локоть, медленно направился к автомобилю. Дверьпалаццо закрылась...

     - Синьор Бруджа! - Широкоплечий мужчина вспортивной куртке и джинсах торопливо выскочил из припаркованного у тротуара«Фиата» и замахал руками: - Синьор Бруджа!!

     Широкоплечий находился довольно далеко оттелохранителей, в противном случае они вряд ли позволили бы ему выйти измашины, а потому, чтобы быть услышанным, владельцу «Фиата» приходилось орать:

     - Барон! Барон Бруджа! Мы должныпоговорить!

     Господин с рубином поморщился - незнакомецмог перебудить весь квартал, - остановился и повернулся на голос. Но непроизнес ни слова. Женщина же, приняв руку шофера, грациозно опустилась назаднее сиденье автомобиля. Но жестом приказала оставить дверцу открытой.Телохранители отнеслись к ситуации без особой нервозности, так, словно знали,что незнакомец прятался в «Фиате», и были готовы к его появлению. Широкоплечийподошел ближе, но, пока он не пересек невидимую запретную линию, охранникиоставались спокойны.

     - Барон Александр, мы обязательно должныпоговорить! Меня зовут Роберто Чернышев, и я...

     - Вы знаете мое имя? Прекрасно. - БаронБруджа говорил очень тихо. Слова падающими листьями шелестели в октябрьскойночи, едва угадывались. - Позвоните в мой офис, вам назначат встречу.

     - Ваш секретарь отказывается назначитьвремя, говорит, что мое дело не столь важно.

     - Увы, ничем не могу помочь.

     В рассеянном уличном свете - возле палаццоне устанавливали ярких фонарей - широкоплечий прочел на лице Александравыражение глубокой скуки. Человек, входящий в десятку самых богатых людейИталии, привык к визитам сумасшедших ученых и представителей благотворительныхобществ.

     - Придумайте дело поважнее, и тогда...

     - К сожалению, я не могу сообщитьсекретарю истинную причину, которая побуждает меня искать встречи с вами.

     - Видимо, это связано с национальнойбезопасностью?

     По очень красным губам Александраскользнула тень усмешки, он беззвучно веселился над собственной шуткой.

     - Пожалуйста, выслушайте меня!

     Чернышев попытался подойти к барону, нопересек невидимую черту и разбудил телохранителя. Последовал несильный напервый взгляд толчок, и плечистый Роберто как котенок отлетел к стене. Темвременем Бруджа обогнул машину и уже садился в «Мерседес».

     - Барон! Я знаю, кто вы! Я знаю, почему выдаже ночью не снимаете черные очки! Я знаю, почему вы никогда не ездите вМоскву!!

     Бруджа остановился и пару секунд смотрелна Роберто. Как он отнесся к заявлению, было непонятно: лицо барона осталосьнеподвижным.

     - Я знаю, почему вы никогда не ездите вМоскву, - повторил Чернышев. Теперь он смотрел на женщину, застывшую на заднемсиденье автомобиля. - И еще я знаю, что вы не барон, а кардинал...

     - Знание убивает, - совсем тихо, почтинеразличимым эхом отозвался барон. - Жан-Жак...

     Телохранитель кивнул и нехорошо улыбнулся.И два его клыка увеличились в размерах, выросли над остальными зубами,заострились... Их ведь не зря назвали иглами. Жан-Жак сделал шаг к лежащему устены человеку. Бруджа зевнул, воспитанно прикрыв ладошкой рот. Женщинабезразлично отвернулась. И Чернышев похолодел - он понял, что сказал баронохраннику.

     - Барон, я знаю, где находится то, что выпотеряли двести лет назад!

     Бруджа вздрогнул.

     - Двести?

     - Чуть меньше. В одна тысяча восемьсотдвенадцатом году.

     Жан-Жак остановился. Барон выбрался из«Мерседеса», очень медленно подошел к Чернышеву, присел и улыбнулся, увидевстрах в глазах Роберто. Чел переоценил свою силу воли и, оказавшись на темнойулице один на один с Александром, испытывал настоящий ужас. Он знал, КТО передним. А потом барон снял очки, еще больше приблизился к Чернышеву, и егопронзительно-красные зрачки намертво привязали к себе серые глаза Роберто.

     - Ты сказал, что знаешь, кто я.

     Даже сейчас, явно заинтересовавшисьсообщением, Бруджа не изменил себе, продолжал говорить тихо, призрачным голосомвысушенных листьев.

     - Знаю, - прохрипел Чернышев.

     - Значит, ты должен понимать, каково это -шутить со мной.

     - Я понимаю.

     Невероятным усилием воли Роберто сумелвзять себя в руки, подавить страх. И целых пять секунд он выдерживал тяжелыйвзгляд красных глаз барона. Это подействовало на Александра лучше любых слов -Бруджа патологически ненавидел трусов.

     - Хорошо, чел Роберто Чернышев, я рад, чтоты все понимаешь. Теперь говори, что я потерял двести лет назад?

     - Шкатулку красного дерева, - негромкоответил Роберто. - Примерно двадцати дюймов длиной, десяти шириной и пятивысотой. Уголки обиты золотом. На верхней крышке чеканный медальон...

     - Достаточно. - Александр поднялся. -Жан-Жак, чел поедет с нами.

     И снова шелест падающих листьев.

     Телохранитель кивнул и легко, без видимыхусилий, поднял Чернышева с земли.

     Руки у Жан-Жака оказались необычайнохолодными. Это не могли скрыть даже плотные кожаные перчатки.