Глобалтека

Проведено обследование трех групп российских подростков — групп нормы, риска и психиатрических пациентов, всего 258 человек. Во-первых, выявлено влияние факторов внутренних условий — психотических симптомов, диагностируемых с помощью полуструктурированного интервью K-SADS, — на психологические показатели по листам наблюдений Т. Ахенбаха и П. Фрика. Во-вторых, рассмотрены влияния на психологическое неблагополучие подростков факторов внешних условий: жестокого обращения, состава семьи, отношений в семье, криминализации подростка и нарушений практики воспитания (вследствие алкоголизации, лишения родительских прав, смерти родителей).

Ключевые слова: делинквентное поведение, клинические факторы психологического неблагополучия подростков, социальные факторы поведенческих расстройств.

ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ

В прошедшее десятилетие изучение психологических проблем подростка в изменившихся социальных условиях стало новым аспектом традиционного анализа тех факторов социального окружения, которые влияют на социальную и школьную дезадаптацию и усиливают криминализацию в подростковой среде. Основными задачами нашего исследования стали: оценка внутреннего — психологического — неблагополучия подростков, разведение в нем непатологической и патопсихологической (психотически обусловленной) симптоматики, различным образом связанных с риском отклоняющегося поведения (расстройств поведения, переходящих границу возрастных девиаций) и внешних факторов, увеличивающих риск делинквентного поведения.

Проведенное обследование российских подростков позволило осветить ряд проблем. Во-первых, это влияние социальных условий жизни ребенка на психологические особенности, проявляющиеся в тех или иных формах поведенческих расстройств. Среди таких расстройств важно различать возрастные девиации, связанные с личностным развитием в подростковый период, и девиантное

108

поведение, когда оно противоречит социокультурным нормам, но не выходит за рамки семейных взаимодействий или школьной дезадаптации, т.е. не имеет асоциальной направленности. При углублении девиаций, а также когда поведенческие расстройства начинают принимать антиобщественный характер и отражать активную деструктивную направленность, представляющую угрозу другим людям и нарушение правовых норм, говорят о делинквентном поведении [4]. Совершение правонарушений подростками — внешний критерий асоциальной направленности поведения, но не критерий диагностики той психологической реальности, которая обозначается термином «расстройства поведения».

Далее мы не будем различать риск совершения правонарушений и риск делинквентного поведения, акцентируя внимание на последнем и учитывая, что в обследованную нами группу риска, критерием для отнесения к которой являлись установленные поведенческие расстройства, попадали и правонарушители, и подростки, не совершившие противоправных действий, но оказавшиеся в детском распределителе (например, за бродяжничество) или закрытом спецучреждении, потому что именно в связи с их выраженными поведенческими проблемами от них отказались обычные общеобразовательные школы.

Во-вторых, необходимо учитывать соотношение, с одной стороны, переменных внутренних условий, порождающих психологические проблемы ребенка — эмоциональные, коммуникативные, когнитивные, — а с другой, внешне выраженных поведенческих расстройств, манифестирующих симптоматику психологического неблагополучия, которая выходит за пределы нормативных вариаций и даже может быть квалифицирована как психотическая, свидетельствующая о диагностических признаках психического заболевания. Делинквентное поведение в одних работах предстает как внешнее выражение психиатрического статуса подростка [2], [3], [9], а в других — как выражение его внутренних психологических проблем, связанных с неблагоприятными условиями социализации, но не являющихся проявлением болезни [5].

В-третьих, это конкретизация психологических переменных, сопутствующих или каузально связанных с развитием отклоняющегося поведения, т.е. взаимосвязи в системе внутренних условий развития психического дизонтогенеза.

Раскрытие взаимодействий внешних и внутренних условий развития ребенка в подростковый период, влияния социальных и психологических факторов на появление и рост показателей поведенческих расстройств было первой задачей проведенного в 1998–1999 гг. обследования российских подростков. Второй задачей стало представление результатов апробации на отечественных выборках трех методик, разработанных американскими авторами для диагностики отклоняющегося поведения, эмоциональных расстройств и психопатических проявлений у подростков.

А.Е.Личко проанализировал различия в подходах к диагностике психопатий у подростков в отечественной и американской психиатрии [3]. Однако за прошедшее с 1987 г. десятилетие была осуществлена более подробная дифференциация связей между поведенческими расстройствами и эмоционально-личностными девиациями в подростковый период как в отечественных исследованиях, так и в зарубежных. Ряд новых зарубежных диагностических методик ориентированы на DSM-IV (Diagnostic and Statistic Manual of Mental Disorders-IV), в частности, и примененное нами полустандартизованное интервью K-SADS [10]. Дополнительно обсуждаются психологические показатели психопатии, которые фокусируют эмоциональные и поведенческие расстройства, причем учитывая их коморбидные связи с личностными особенностями подростков [9].

109

Мы придерживались позиции, заявленной в отечественной литературе: нужно различать уровень расстройств и направленность поведенческих девиаций [2]. В зарубежной литературе принято различать «оппозиционное поведение» (чему в нашей литературе соответствует термин «протестное поведение»), связанное именно с пассивно-, а не активно-агрессивными девиациями [4], [9], от деструктивной направленности, активной и асоциальной агрессии; только при определенной глубине (стойкости) поведенческих расстройств применяется термин «делинквентное поведение».

В отечественной литературе используется также термин «допреступное поведение», когда собственно противоправных поступков еще не было, но совершенные действия свидетельствуют не только об асоциальных намерениях, но и о готовности подростка перейти грань уже не культуральных социальных норм, а норм закона. Подростки с таким поведением относятся к так называемой группе риска [6]. Критерием отнесения к данной группе являются именно внешние проявления поведенческих расстройств. Эти расстройства у подростков в группе риска могут свидетельствовать о психологическом неблагополучии, иметь или не иметь патологическую составляющую психических девиаций, а также говорить о разных уровнях отклоняющегося (оппозиционного, девиантного или делинквентного) поведения. Решение этой дифференциальной задачи требует специальных усилий психолога и психиатра. Ниже мы будем говорить о риске делинквентного поведения как психологической симптоматике, выявляемой различными методиками, включающими шкалы оценки поведенческих расстройств.

Именно на основе применения психологических методик мы стремились диагностировать разные уровни поведенческих расстройств, а также связи их с переменными, свидетельствующими о психологическом неблагополучии или о психотической симптоматике. Психопатические личностные черты как сопутствующие поведенческим расстройствам обсуждаются чаще всего, когда речь идет о подростках, совершивших противоправные действия и характеризующихся стойкими личностными девиациями. В то же время сам факт личностных изменений может быть связан с процессами личностного развития, в том числе и девиациями в период так называемого пубертатного криза. Исследование акцентуаций характера не обязательно предполагает диагностику поведенческих расстройств. Из ряда личностных переменных показатель «психопатия», полученный по методике П.Фрика [9], был выбран нами именно за его связь с личностными изменениями, детерминируемыми социальными условиями жизни ребенка.

Семейное неблагополучие, школьная дезадаптация, такие травматические события, как смерть одного из родителей, жестокое обращение с ребенком в семье и вне семьи — эти факторы выступают на первый план при обсуждении нарушенной «социальной экологии» как условий жизни подростка. Тенденции криминализации подростковой среды рассматриваются в связи с такими факторами, как проживание ребенка в неполной семье, из-за чего он лишается необходимых моделей поведения для множества ситуаций, распространение в среде подростков курения и злоупотребление наркотическими веществами, внедрение в сознание агрессивных моделей поведения благодаря специальному построению программ телепередач (в частности, рекламы) [5]. Одной из наших задач стала конкретизация влияния ряда этих внешних факторов на психологическую симптоматику при сравнении подростков, представляющих группы нормы, риска и психиатрических пациентов с установленным — для двух последних групп — критерием поведенческих расстройств, а также правонарушений.

110

Итак, целями нашего исследования стали: 1) сопоставление разноуровневой — психотической и непсихотической — симптоматики, свидетельствующей о нарушениях развития подростков в группе риска и пациентов психиатрической клиники, также проявивших синдромы поведенческих расстройств и совершавших правонарушения; 2) установление тех переменных социального окружения ребенка, которые значимо влияли на психологические особенности и выраженность поведенческих расстройств.

СХЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ

Нашими испытуемыми стали подростки в возрасте 14–17 лет, всего 258 человек, которые вошли в группы нормы (группа 1), риска (группа 2) и психиатрических пациентов (группа 3)1. Группу 1 составили учащиеся обычных образовательных школ Воронежа — 75 человек, группу 2 — 97 человек — подростки, обследованные в специализированных школах г. Котово и Москвы (те, от кого отказались обычные школы и кто характеризовался отклоняющимся поведением, включая совершенные правонарушения), а также обследованные в приемнике-распределителе Рязани, куда подростки попали в связи с бродяжничеством и совершенными правонарушениями.

66 подростков из группы 3 — психиатрической — находилось на принудительном лечении в Московской городской психиатрической больнице № 5. Все они после совершения различных правонарушений прошли комплексное судебное психолого-психиатрическое освидетельствование, были признаны невменяемыми и направлены судом на принудительное лечение с диагнозами: психопатия, шизофрения, органические поражения головного мозга, эпилепсия, патологически протекающий пубертатный криз.

Всего в группу 3 входило 86 человек. Еще 20 подростков, не совершавших правонарушений, были протестированы во время их лечения в обычной городской психиатрической больнице по поводу тех же заболеваний.

Учитывая полученное неравенство выборок, мы проконтролировали возможные эффекты переменных «пол» и «возраст» с помощью дисперсионного анализа. «Пол» не оказал значимых влияний на ЗП, а разница в «возрасте» между испытуемыми в группах 1, 2 и 3 внесла свой вклад в показатели переменных «тревожности», «злоупотребление алкоголем и наркотиками» по K-SADS (табл. 1).

Принадлежность к одной из трех обследованных выборок рассматривалась как основной фактор межгрупповой вариативности в контексте выявления значимых взаимодействий с внутригрупповыми различиями, связанными с переменными внутренних условий, включая психотическую — психопатологическую — симптоматику. В качестве таковых нами представлены показатели по шкалам K-SADS.

В исходном варианте K-SADS сочетает показатели, полученные в ходе опроса родителей, учителей и самого испытуемого. Заданные критерии для установления симптомов (21 шкала, или так называемые первичные диагнозы) опираются на использование информации, полученной из всех источников.

Размер файла: 107.51 Кбайт
Тип файла: htm (Mime Type: text/html)